XXXII Турнир имени М. В. Ломоносова (2009)
Задача №1
Рассмотрим отдельно предложения 1, 3 и 6, в которых используется местоимение muxu, и предложения 2, 4 и 5, в которых используется местоимение won.
Как можно заметить, между предложениями первой группы и предложениями второй группы имеется следующее различие. Употребляя местоимение «мы» в предложениях 1, 3 и 6, говорящий не включает в группу людей, обозначаемую этим «мы», того человека, к которому он обращается. В предложениях 2, 4 и 5, напротив, подразумевается, что «мы» — это говорящий, его собеседник и (возможно) другие люди. Действительно, невозможно себе представить, чтобы, например, говоря предложение 1, говорящий имел в виду, что бить его собеседника будет в том числе и сам собеседник. А предложение 2, являющееся приглашением к столу, безусловно, подразумевает, что есть будет в том числе и тот, кого приглашают.
Таким образом, местоимение muxu употребляется в языке сусу в том случае, когда имеется в виду «мы», не включающее собеседника, а местоимение won — когда имеется в виду «мы», включающее собеседника. Местоимения первого типа лингвисты называют эксклюзивными, а местоимения второго типа — инклюзивными.
А:
Б.
Приведенный стихотоворный отрывок можно понять по-разному. Наиболее вероятным кажется такое понимание, при котором лирический герой Н. Добронравова находится вместе с еще какими-то людьми на чужой земле и обращается к человеку, ожидающему его дома. Если так, то в первом, третьем и четвертом случае должно быть употреблено эксклюзивное местоимение muxu (он говорит о себе и тех, кто находится с ним, но не о своем адресате), а во втором случае — инклюзивное местоимение won («города» разделяют как раз говорящего и того, кто его ждет):
Светит незнакомая звезда.
Снова мы (muxu) оторваны от дома.
Снова между нами (won) города,
Взлетные огни аэродромов.
Здесь у нас (muxu) туманы и дожди,
Здесь у нас (muxu) холодные рассветы,
Здесь на неизведанном пути
Ждут замысловатые сюжеты.
Более нестандартное понимание отрывка может предполагать, что говорящий обращается к человеку, находящемуся далеко от него, но так же, как и он сам, «оторванному от дома», если они оба уехали из дома в разные места. Данное понимание отличается от предыдущего, фактически, лишь в первой фразе, в которой, тем самым, могут быть употреблены оба местоимения:
Снова мы (muxu/won) оторваны от дома
muxu — если от дома оторван лишь говорящий, won — если от дома оторваны и говорящий, и его адресат.
Безусловно, принципиально возможны, хотя и менее вероятны и другие способы понять приведенный текст, при которых нужно будет переводить используемые в нем местоимения первого лица на язык сусу еще каким-то способом.
Задача №2
Основное лингвистическое явление, которое рассматривается в данной задаче — выбор между l и ł, соответствующими русскому твёрдому л. Буква l употребляется в словах, недавно заимствованных из европейских языков, а ł — в исконных словах, т. е. в словах славянского происхождения.
Кроме того, при переводе слов возникает необходимость установить некоторые нетривиальные буквенные соответствия: пол. ch ~ рус. х, пол. cz ~ рус. ч.
Возникает вопрос о том, как различить исконные и заимствованные слова в условии и в задании. Во-первых, это в принципе может быть известно решателю из общей эрудиции или знания тех или иных европейских языков. Но существует и ряд внутриязыковых закономерностей, позволяющих в ряде случаев отличить исконно-славянские слова от недавних заимствований и интернационализмов: корень слов славянского происхождения обычно состоит из одного слога, кроме того, в славянских словах очень редко встречаются две гласные подряд и некоторые другие сочетания звуков (например, мп).
В условии заимствованными являются следующие слова:
planeta (заимствованное из латыни), pilot(из французского), logika (из греческого), balkon (из немецкого или французского).
Соответственно, слова pałka, łopata, słuch, skała, płacz являются исконными.
Обратимся теперь к заданию. Здесь заимствованными являются слова:
гладиолус (латинского происхождения, что видно по характерному окончанию -ус и сочетанию гласных ио), лампа (заимствовано из немецкого или французского), алгебра (изначально арабское слово, но в славянские языки оно пришло из немецкого).
Соответственно, исконные — оплата, лопух, клад.
Руководствуясь этими соображениями, получаем такие ответы:
гладиолус | gladiolus |
лампа | lampa |
оплата | opłata |
лопух | łopuch |
алгебра | algebra |
клад | kład |
Следует добавить, что правило, используемое в данной задаче, не действует на конце слова, в связи с чем слова типа арсенал, капитал выглядят как arsenał, kapitał (вместо ожидаемого по нашему правилу *arsenal, *kapital), несмотря на их явно заимствованное происхождение.
Задача №3
Простые глагольные формы образуются по схеме:
корень + соединительный гласный ‑a‑ + окончание ‑ti (напр., tap‑a‑ti, añc‑a‑ti)
Формы со значением «заставлять делать» (так называемые каузативы) образуются с помощью прибавления суффикса ‑ay‑, который помещается между корнем и соединительным гласным (напр., añc‑ay‑a‑ti). Если корень глагола оканчивается на один согласный, то при образовании каузатива удлиняется корневой гласный a (ср. удлинение в tāp‑ay‑a‑ti, где корень оканчивается на один согласный, и отсутствие удлинения в añc‑ay‑a‑ti, где корень оканчивается на два согласных).
А. Единственным исключением из этих правил является глагол janati: в форме каузатива от него (janayati) мы видим краткий гласный перед одиночным согласным. Значит, именно в этом глаголе за n когда-то следовал ещё один согласный, который утратился после того, как подействовало правило об удлинении (можно условно записать этот глагол как janXati, где X обозначает исчезнувший звук).
Б.
2. | karṣati | ‘тащит’ | karṣayati | ‘заставляет тащить’ |
3. | gadati | ‘говорит’ | gādayati | ‘заставляет говорить’ |
7. | nandati | ‘радуется’ | nandayati | ‘радует’ |
10. | yamati | ‘достигает’ | yāmayati | ‘заставляет достигать’ |
(Строя форму каузатива от глаголов gadati и yamati, мы можем быть уверенными, что их корни в древности не заканчивались на X, поскольку в условии задачи сказано, что согласный утратился только в одном из 13 глаголов)
Комментарии.
*g’enX-e-ti — *g’onX-ey-e-ti
(*g’ — это звук, похожий на русское мягкое г, который впоследствии в санскрите перешёл в j).
В дальнейшем, уже в языке, промежуточном между праиндоевропейским и санскритом, гласный *o, стоявший перед одиночным согласным, удлинился в *ō[2]: форма *topeyeti приняла вид *tōpeyeti, а форма *g’onXeyeti осталась без изменений. После этого удлинения гласные *e, *a и *o в древнеиндийском совпали в a, гласные *ē, *ā и *ō совпали в ā, а согласный *X утратился. Именно так и возникли данные в задаче формы.
[1] Звёздочкой (*) принято обозначать реконструированные (не засвидетельствованные в текстах, а восстановленные учёными) звуки и формы слов.
[2] Древнеиндийское удлинение *o в открытом слоге получило название «закон Бругмана» в честь немецкого лингвиста Карла Бругмана (1849–1919).